|
…культурного воспитания, нужны другие методы исследования, не экспериментальные, а заимствованные из социологии и антропологии.
Согласно Вундту, психология начинается непосредственного опыта субъекта. Само деление человеческого знания на непосредственное опосредствованное Вундт заимствовал из философии. Но он вкладывал эти понятия иной смысл. Для философа непосредственному относятся чувственное и интуитивное знание, опосредствованному — рациональное. Вундт полагал, что чувственное знание тоже может быть опосредствованным, например прошлым опытом субъекта, его ранее приобретенным знанием о воспринимаемом предмете. Восприятие, по Вундту, — это естественный процесс, целиком обусловленный тремя детерминантами: - физической стимуляцией, - анатомическим строением воспринимающего органа, - прошлым опытом индивида. Вундт выделил три базовые категории, лежащие в основе психических явлений: ощущение (sensation), восприятие (perception), чувствование (feeling). Ощущение является простейшим элементом сознательного опыта; нем фиксируется отдельное свойство воспринимаемого предмета, не предмет в целом. Такая ситуация встречается редко. Обычно органы чувств одновременно реагируют на несколько свойств предмета, поэтому в сознании одновременно присутствует множество элементарных ощущений. Объединяясь вместе, они дают новое качество восприятие целостного предмета. Отчасти такое объединение может осуществляться автоматически, пассивно, помимо воли субъекта, благодаря механизму ассоциации. Ассоциативные комплексы образуют поле восприятия. В этом поле есть часть содержания, на которую направлено внимание субъекта. И здесь Вундт вводит очень важное в его концепции понятие апперцепции. В отличие от автоматически, пассивно протекающей перцепции, апперцепция — это произвольный акт, целиком управляемый волей субъекта. Благодаря апперцепции элементы, входящие в поле восприятия, могут группироваться и перегруппировываться волей субъекта в качественно новые целостные образования, в том числе и такие, которые ранее не встречались в опыте субъекта. Вундт называл это творческим синтезом. Не только восприятие, но и вся наша душевная жизнь складывается из динамики переходов перцепции и апперцепции друг в друга. В упомянутом издании Вундт приводит интереснейшие жизненные наблюдения и собственные экспериментальные данные, подтверждающие эту его идею. Предмет психологического исследования, как представлял себе его Вундт, оказался довольно сложным. Даже если взять только процесс восприятия, то вырисовывается фантастически сложная картина. Действительно, каждая из трех его детерминант имеет множество возможных состояний, из которых контролировать можно только мизерную их часть. Огромно и разнообразие тех конкретных сочетаний и взаимодействий, в которые вступают эти детерминанты. Не только в гуманитарных, но и в естественных науках путь от простого к сложному часто оказывается не столько руководящим принципом конкретного исследования, сколько способом представления его результатов для того, кто впервые знакомится с ними. И здесь возникает иллюзия, что познание текста познание описываемой в нем реальности — это одно то же, то есть путь от простого к сложному. На самом деле познание реальности начинается с осознания чего-то неизвестного, какой-то проблемы, то есть как раз чего-то сложного. В уме исследователя это сложное начинает приобретать свои конкретные очертания виде новой конструкции. В нее могут входить как уже известные, так предполагаемые, гипотетические элементы или отношения между ними. Эксперимент как раз и призван обнаружить гипотетическое реальном. Вундт тоже руководствовался принципом от простого сложному. Но проблема для него заключалась том, что это простое должен был находить не он сам, а тот человек, психические процессы которого он изучал. Если вы хотите понять, что происходит моем сознании, когда вы показываете мне красную розу, то вас не устроит мой ответ: «вижу красную розу», потому что это не начало не середина процесса, его предсказуемый и очевидный финал. Вундт считал, что обнаружить самые начальные элементы сознания можно помощью специально тренируемого самонаблюдения, или внутренней перцепции. По существу это была разновидность метода интроспекции, начало которому было положено еще Сократом. Но оказалось, этом позже убедился сам Вундт, что даже тренированная интроспекция не способна решить поставленную им задачу. В университетских лабораториях Вундта, созданных им для реализации своей обширной исследовательской программы, применялись разнообразные методы. Среди них особой популярностью пользовался метод времени реакции . На нем следует остановиться подробнее, тем более, что и сейчас во многих экспериментальных работах применяются различные модификации «ментальной хронометрии». Исследуя время реакции, Вундт пытался определить временные параметры четырех выделенных им «элементов психики» — перцепции, апперцепции, опознания, и ассоциации. Собственно, только эти элементы, по убеждению Вундта, и могли быть предметом экспериментальной психологии.
ЛЕКЦИЯ 6.Э.ТИТЧЕНЕР: РАДИКАЛЬНАЯ ИНТРОСПЕКЦИЯ И СТРУКТУРАЛИЗМ Метод научной интроспекции оставался вне критики; он совершенствовался и модифицировался в соответствии с теоретической позицией того или иного автора. Эдуард Брэдфорд Титченер (1867-1927). Титченер учился у Вундта, в Лейпциге. Титченер был одновременно теоретиком и экспериментатором. Конечная цель психологии, согласно Титченеру, — объяснить структуру сознания . Элементы структуры открываются в эксперименте, главным инструментом которого является интроспективное наблюдение. Титченер считал, что без знания структуры нельзя понять психику, а простой перечень ее функций, как и их описание, становятся бессмысленным занятием. Связь между принципом структуры и экспериментальным методом изложена Титченером в его знаменитой статье «Постулаты структурной психологии» (1898): «Главная цель экспериментального психолога состоит в том, чтобы дать анализ структуры психики; выпутать элементарные процессы из клубка сознания, или... изолировать компоненты, образующие данное состояние сознания. Его задача — вивисекция, но вивисекция, которая приводит к структурным, а не функциональным результатам. Титченер излагает суть экспериментальной интроспекции: «...эксперимент представляет собой наблюдение, которое может быть повторено, изолировано изменено. Чем чаще вы можете повторить наблюдение, тем вероятнее, что вы увидите исследуемые явления и сможете их подробно описать. Чем строже вы можете изолировать наблюдение от влияния посторонних факторов, тем проще становится ваша задача и тем меньше опасность того, что вы собьетесь с пути под влиянием случайных обстоятельств или встанете на ошибочную точку зрения. Чем шире ваши возможности варьирования наблюдения, тем более ясным будет проступать единообразие опыта тем больше у вас будет шансов открытия закономерности. Все лабораторное оборудование, все приборы инструменты изобретаются создаются, исходя из этой задачи: дать ученому возможность повторить, изолировать и варьировать свои наблюдения.» (Цит. по Шульцы, История..., с.125). Теоретическая уязвимость структурализма нисколько не помешала его проникновению практически во все сферы нашей повседневной жизни. Вернее даже сказать наоборот: структурализм есть одна из граней научного знания, в которой отразилась эта жизнь.
Г.ЭББИНГАУЗ: ВОПРЕКИ ВУНДТОВСКОМУ ВЕТО Герман Эббингауз (1850-1909) имя которого неотделимо от истории экспериментальной психологии, Он был в высшей степени независимым ученым, не принадлежа ни к одной из психологических школ своего времени, не имея сотрудников и учеников, работая без всякой официальной поддержки со стороны каких-либо учебных и прочих учреждений. Эббингауз заразился идеей строгого математического подхода к исследованию психических явлений. Независимость Эббингауза и, возможно, незнание им всех тонкостей вундтовской психологии, ограничивавшей применение экспериментального метода только элементарными психическими явлениями, позволили ему совершить чудо: с помощью объективных измерений исследовать память человека. Он сам выбрал предмет своих научных изысканий, сам разработал целую серию экспериментальных процедур, сам анализировал получаемые результаты и был единственным испытуемым в проводимых им исследованиях, основные из которых продолжались в течение чуть более двух лет. Вклад Эббингауза в развитие экспериментальной психологии следует оценивать еще в одной перспективе, на которую почему-то не обращают внимания. Эта перспектива ясно вырисовывается в параграфе о методе исследования, предваряющем изложение основных результатов (см. его работу «О памяти»). По существу это было, пожалуй, первое длительное исследование, продолжавшееся систематически небольшими перерывами в течение нескольких лет. Были приняты меры, чтобы объективные условия жизни во время периода проведения эксперимен-тов были по возможности контролируемы для предотвращения слишком больших изменений и неожиданностей. Конечно, поскольку эксперименты длились многие месяцы, это оказалось возможным только в известных пределах. Тем не менее, те эксперименты, результаты которых подлежали прямому сравнению, проводились настолько подобных жизненных условиях, насколько это было возможно. В частности, характер деятельности, непосредственно предшествующей испытаниям, охранялся неизменным. Поскольку умственное, так же как и физическое состояние человека, подвержено колебаниям периодом 24 часа, одинаковые экспериментальные условия создавались одно то же время дня.
Ф.ГАЛЬТОН и Д.КЕТТЕЛ: КСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ ДЛЯ ЖИЗНИ В 1859г. вышла книга Ч.Дарвина «О происхождении видов...», сыгравшая решающую роль в определении круга психологических интересов Гальтона. Дарвинизм стал на долгое время мировоззрением эпохи или по крайней мере главной компонентой образа мира для большинства ученых. Идея эволюции живого (Жан-Батист Ламарк, 1809г.) и неживого (геолог Чарлз Лайель) миров была оппозицией идее их божественного происхождения: в основе развития мира лежит не воля Бога, а внутренние, естественные движущие силы. К ним, согласно Дарвину, относятся: - изменчивость в целях приспособления организмов к среде; - наследуемость приобретенных признаков; - естественный отбор наиболее приспособленных особей; - борьба за существование (межвидовая и внутривидовая). Гальтон не просто высказал идею наследования гениальности. Он «обосновал» её с помощью статистики, позволившей массе известных всем фактов выделить определенную закономерность. Собрав многочисленные биографические данные знаменитых ученых врачей, он показал, что выдающиеся люди большей вероятностью имеют выдающихся сыновей, чем люди со средними способностями. Если взять выборку детей только одаренных родителей сравнить ее со случайной выборкой, то в первом случае знаменитых мужчин станет впоследствии больше, чем во втором. Но для того чтобы создавать такие выборки, нужно, во-первых иметь критерии одаренности, и, во-вторых, уметь отличать одаренного человека от посредственности. связи этим Гальтон предложил разработать специальные интеллектуальные тесты по выявлению одаренных людей. Тестирование на гениальность Гальтона имело еще один, как потом оказалось не безобидный смысл. Гальтон полагал, то, отбирая «качественные личности» создавая из них семьи, можно со временем создать новую высокоодаренную человеческую расу. Такого рода искусственная селекция была названа им евгеникой. Так, он обнаружил, что разброс отметок, полученных на университетских экзаменах, подчиняется закону нормального распределения. Вообще, он считал, что многие человеческие свойства могут быть описаны двумя основными параметрами: средней оценкой распределения математическим ожиданием) и диапазоном разброса вокруг средней оценки (стандартным отклонением). Движимый своей центральной идеей наследования психических свойств, Гальтон сделал очень важное открытие существовании корреляции. Первое упоминание ней появилось в 1888г. Например, он установил, что сыновья очень высоких людей в среднем ниже своих отцов, а сыновья низкорослых мужчин оказываются выше своих отцов. Впоследствии студент Гальтона — Карл Пирсон вывел формулу коэффициента корреляции, которая используется и в наше время. Теперь возвратимся к мысли Гальтона о тестировании. Уровень интеллекта человека прямо зависит от уровня его сенсорного функционирования: «...у наиболее одаренных индивидуумов появляются более тонкие ощущения. Тот факт, что умственно отсталые люди нередко имеют неразвитые чувства, повидимому, подтверждает эту мысль». (Цит. по Шульцы, История...», с.159). Поэтому тесты Гальтона — это своеобразные психофизические пробы различных видов чувствительности. Именно пробы, то есть разовые и быстрые измерения, проведенные на большом количестве людей, а не длительные и утомительные опыты фехнеровского типа. Гальтон изобрел множество устройств для быстрого и точного измерения сенсорики у большого количества людей; среди них — гальтоновский свисток, фотометр, калиброванный маятник для измерения времени реакции, набор бутылочек с различными веществами для оценки обоняния, инамометр, спирометр и т.п. В антропометрической лаборатории Гальтона с помощью этих и других приборов определялся рост, объем легких, предельное усилие различных мышц, частота дыхания, строта зрения и слуха, точность цветового восприятия. Чем выше были все эти показатели, тем выше оценивался интеллект. Важнейшим свойством интеллекта, как принято было считать то время, является ассоциирование идей. Чувственный опыт содержит отдельные ощущения; объединение или ассоциация чувственных данных функция разума. И здесь Гальтон оставил свой след. Для изучения ассоциаций он разработал словесно-ассоциативный тест: ответ на предъявленное слово человек должен быстро ответить пришедшим на ум другим словом или несколькими словами. Гальтон измерял время ассоциативной реакции и анализировал их содержание. Его поразили два твердо установленных факта: 1) при повторном тестировании одними тем же набором слов имеется тенденция отвечать на одно то же слово одинаковой ассоциацией; 2)большая часть ассоциаций относилась событиям далекого детства. Поскольку все ассоциации следовали почти сразу же после предъявленного слова, Гальтон заключил, что существует какой-то очень глубокий слой умственных операций, который лежит за пределами сознания. И, наконец, еще одна сфера интересов Гальтона — это психические образы. Здесь Гальтон впервые применил метод опросников . Испытуемым нужно было вспомнить какой-нибудь случай и вызвать в памяти его образ. Затем путем ответа на вопросы экспериментатора испытуемый составлял описание образа: был ли он смутным или отчетливым, светлым или мрачным, цветным или черно-белым и т.д. Оказалось, что у многих ученых друзей Гальтона не возникало никаких образов! При более широком обследовании, проведенном среди различных слоев населения, были обнаружены значительные индивидуальные различия содержании образов, степени их абстрактности, интенсивности т.д. Проводя статистическую обработку полученных данных, Гальтон установил, что они также подчиняются закону нормального распределения. На материале психических образов он еще раз продемонстрировал роль наследственности: оказалось, что близкие образы большей вероятностью появляются у единокровных братьев и сестер, чем у людей, не связанных родственными узами. Итак, благодаря Гальтону, в экспериментальной психологии появились новые разделы, новые методы и новые приборы. Вместе с тем изменилось и само содержание эксперимента. Во-первых, он приобрел более жизненную, практическую ориентацию, перестав быть инструментом кабинетных психологов. Во-вторых, гальтоновский эксперимент направлен не столько на установление причинно-следственных связей между элементами исследуемой структуры (или, выражаясь современными терминами, закономерных отношений между зависимыми и независимыми переменными), сколько на выявление гипотетических фактов и явлений второго порядка», которые обнаруживаются путем статистической обработки диагностических данных; ругими словами, — это поиск фактов, а не законов, эмпирический, а не теоретически обоснованный эксперимент. Практику тестирования продолжил ученик Вундта и горячий поклонник Гальтона — Джеймс МакКин Кеттел (1860-1944). Движимый практическими интересами и высокоразвитым познавательным инстинктом, Кеттел провел массу исследований человеческих способностей в духе гальтоновских тестов с целью выявления индивидуальных различий (в то время это была нетрадиционная тема). Именно он ввел понятие умственных тестов. Идея измерения человеческих способностей была изначально мотивирована не только чисто познавательным интересом, но и своей потенциальной практической важностью. В начале XX в. возникли очень благоприятные возможности для развития этой идеи прежде всего в плане ее практических приложений. Быстро развивалась и усложнялась техника, применяемая на производстве; ее эксплуатация требовала высококвалифицированной рабочей силы. Потенциальных рабочих нужно было не только обучать и тренировать, но и отбирать по признаку профессиональной пригодности. В условиях роста избытка рабочей силы профотбор служил для предпринимателей удобным средством выбора наилучшего из кандидатов на вакантную должность. Чрезвычайно актуальная и острая социальная потребность в соответствующих психологических знаниях в то время могла быть удовлетворена (да то не в полной мере) только путем внедрения практики тестирования. Ее несовершенство, даже если оно осознавалось, не очень пугало деловых людей, руководствовавшихся принципом: лучше иметь синицу руках, чем журавля в небе. Поэтому тестирование стало составной частью бизнеса. Разрабатывались все новые новые тесты, оздавались психологические консультирующие организации, быстро росла армия тестологов, инансировались фундаментальные исследования. В 1888г. Д.Кеттел впервые встретился Ф.Гальтоном. их мировоззрении было много общего, оба были изобретателями. Занимаясь вначале измерениями времени реакции, Д.Кеттел усовершенствовал хроноскоп и схему управления им, сконструировал губной и голосовой ключи. С помощью губного ключа можно было останавливать отсчет времени на хроноскопе непосредственно перед началом речевого ответа испытуемого, голосовой ключ останавливал отсчет при произнесении испытуемым первого звука. Д.Кеттел модифицировал вундтовскую методику измерения времени реакции, сделав ее более объективной. Для этого, соответствии правилами статистики, он отбрасывал из первичных данных экстремальные значения, которые до этого безосновательно рассматривались как отключения внимания. На основании полученных им данных Д.Кеттел составил таблицы «времени восприятия» (perception-time) и «волевого времени» (will-time) для разных стимулов онохроматических цветных световых вспышек, букв, картинок слов. Он разработал новый психофизический метод, в котором сенсорное различение измерялось через величину, обратную времени реакции. Д.Кеттел критически относился к фехнеровской психофизике за ее, как это ни парадоксально звучит, субъективность; он имел в виду то, что в своих ответах испытуемые опираются на интроспекцию. По этой же причине он не соглашался с тем смыслом, который Титченер вкладывал в понятие «ошибка стимула». Д.Кеттел заявлял, что испытуемый оценивает стимулы , а не ощущения ; поэтому проблема звключается в точности оценочных суждений, которую можно измерить, применяя закон распределения ошибок наблюдения.
НОВЫЙ ОБЪЕКТ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ Дарвиновское мировоззрение внесло еще одну существенную коррективу в развитие психологии. В свое время, отделившись от философии, психология унаследовала от нее проблему сознания, которое считалось безусловной прерогативой человека. Дарвиновская идея эволюции затронула и эту непререкаемую догму, по крайней мере, виде постановки вопроса о предыстории человеческого сознания. В конце XIX в. появилось новое направление науках живом — сравнительная психология. Тезис существовании животных зачаточных форм сознания, разума даже интеллекта принимался ней как аксиома. Сравнительная психология, быстро пройдя стадию антропоморфизма (работы Джорджа Романеса), формировалась как экспериментальная дисциплина. Первые опыты животными проводились путем создания специальных контролируемых ситуаций. Они описаны в вышедшей в 1894г. книге Ллойда Моргана (1852-1936) «Введение в сравнительную психологию». Но это были уже не те эксперименты, которые следовали вундтовской традиции. И это понятно: животному нельзя дать инструкцию, регламентирующую его действия в эксперименте, его нельзя заставить заниматься интроспекцией, с ним вообще нельзя договориться сотрудничестве. Вы берете животное таким, какое оно есть: скачущее, прыгающее, кусающееся, кричащее, бросающееся на всех вся, или, напротив, пребывающее в блаженной дреме ни на что не реагирующее. В какой-то мере управлять животным можно было только опираясь на его естественные потребности — в воде или пище; помогало также его природное любопытство. Одним из важных и вместе тем очевидных атрибутов интеллектуальной или разумной деятельности является решение задач или проблем, возникающих в ходе выполнения той или иной деятельности. Поэтому первое, что нужно было сделать для проведения сравнительного исследования, то инициировать деятельность животного и создать для него затрудняющие условия для успешного выполнения этой деятельности. Другими словами, нужно было создать проблемную ситуацию. Среди множества изобретенных проблемных ситуаций наиболее часто используемые — проблемный ящик и лабиринт. Проблемный ящик был сконструирован в 1898г. Эдвардом Торндайком (1874-1949) для изучения поведения кошек, собак и других небольших животных. Лабиринт применяется главным образом для исследования процесса научения у крыс; его придумал в 1900г. У.Смолл, работавший в университете Кларка (США). Начиная с работ Э.Торндайка, эксперименты с животными приобретают более строгие научные очертания. В частности, здесь уже применяется разделение переменных на независимые (варьируемые экспериментатором) и зависимые (в виде объективно регистрируемых параметров и поведенческих реакций животного). Варьируемые переменные: - сложность проблемной ситуации; - режим подкрепления или наказания; - состояние животного. В случае с лабиринтом сложность проблемной ситуации определялась по общей длине маршрута, количеству поворотов, количеству тупиков. В случае с проблемным ящиком она зависела от состава тех действий, которые животное должно было произвести для достижения успеха. Регистрируемые параметры: - общее время разрешения проблемы; - количество ошибок; - характер активности животного.
Наблюдая за поведением кошек в проблемном ящике, Торндайк пришел к ряду заключений:
Торндайк впервые создал развернутую теорию научения. В ее основе лежал все тот же механизм ассоциаций, дополненный принципом гедонизма — врожденного стремления удовольствию (в данном случае — удовольствию от получения пищи избегания проблемного ящика). Но отличие от традиционного понимания ассоциации как связывания идей , Торндайк рассматривал ее как связь поведенческих реакций животного с ситуацией, в которой протекало это поведение. Интересно, что, придерживаясь принципа объективности исследования, Торндайк при описании своих экспериментов часто пользовался и теми терминами, которые скорее относились субъективно-психологическим. Работы Торндайка положили начало целому направлению в экспериментальной психологии, успешно развивающемуся и в настоящее время — исследованиям процессов научения. За это время значительно обогатился арсенал экспериментальных методик, которые с одинаковым успехом (правда, с соответствующими модификациями,) применяются как на людях (детях и взрослых), так и на животных. Торндайк предпочитал называть свой метод научения методом проб и случайного успеха. Обучение (приобретение опыта в специально организованной познавательной деятельности) также может осуществляться путем проб и ошибок, но это далеко не единственный и отнюдь не самый эффективный его способ (подробнее об этом см. работы П.Я.Гальперина). Тем не менее, принцип подкрепления положительных проб (более поздняя версия закона эффекта) одинаково хорошо действует как в научении, так и в обучении.
ЛЕКЦИЯ 9 .Немецкая школа психологии (Г.Т. Фехнер и В. Вундт)
|